URAL MEETS:
ИВАН ЖБАНОВ

Жанровые определения временны. Сегодня популярно одно, завтра — другое. Но по общим ощущениям музыка из Екатеринбурга более душевная, более добрая. В моем понимании.

Если вспомнить общую картину, то она по-прежнему гитарная, более гитарная, чем где-либо еще.

Это абсолютно не плохо. Хотя у нас есть и классные электронные продюсеры. Какой-то сложный вопрос [смеется].

Вот прямо трех артистов?

Есть, на самом деле, очень хорошие сборники, которые называются "BEST UP" и номер года.

Пятилетие было в прошлом году, мы сделали сборник BEST UP x 5 — там собрано 30 лучших треков за все пять лет.

Трёх артистов [назвать] слишком мало, потому что лейбл очень разносторонний. Ну, в целом, он занимается, так скажем, современной поп-музыкой. Уклон ещё в электронику. Есть прям вот электронные релизы, а есть более "живые" музыканты. Очень разные группы.

У меня сейчас 120 релизов, но скажу сразу, что не все они были созданы при моём содействии — примерно 90%.

Мы, на самом деле, говорили там много о чём, и ни о чём конкретном в то же время.

Креативная экономика? Вот что это? Взять аналогию с заводом, там всё просто — завод работает, даёт рабочие места. В ходе своей работы он получает прибыль, из этой прибыли он платит людям зарплату, они живут на эти деньги. И часть уходит там в бюджет государства.

Так построена экономика по сути. Чем больше заводов, тем лучше, может быть, мы будем жить.

Я грубо, конечно, сказал, но любое другое предприятие чем-то похоже на завод — оно работает, получает прибыль, точно так же отдает зарплату, налоги и так далее. И креативные мастерские могут работать и приносить прибыль.

У меня есть очень хороший пример: во Франции друг танцует в постановках, они основаны на уличных танцах, хип-хоп и брейк-данс культуре. Суть в том, что там есть около пяти центров хип-хопа в разных городах. Они созданы на государственные деньги.

На базе них существуют компании, которые работают, делают спектакли, делают какую-то активность. Они с этими спектаклями, к примеру, как с одним из продуктов, ездят по всему миру, получают прибыль и в конечном итоге платят зарплату, платят налоги. Таким образом, деньги, которые вкладывает государство, возвращаются. Тот же самый завод, понимаешь?

Это и есть креативная экономика. От того, насколько эффективно и сколько прибыли получит предприятие, зависит, насколько уникальны танцоры, насколько они креативны, насколько интересна постановка и так далее.

Это, по сути, можно сравнить с качеством деталей, которые производит завод.

Ну, давай про Екатеринбург. Я считаю, что всё это начинается здесь, и даже уже есть. Я, например, плачу налоги в бюджет Свердловской области [смеётся]. Я зарегистрирован, прописан здесь и налоги плачу здесь. У меня не такой большой оборот, но тем не менее. Чем больше предприятие, тем лучше [для экономики].

Я считаю, что на Урале и конкретно в Екатеринбурге есть очень большой потенциал. Именно исходя из того, что здесь творческие люди в меньшей степени чем-то обременены. Они попроще что ли, может быть, чище [смеётся].

Они в меньшей степени, наверное, обременены какими-то материальными вещами. Но без этого, конечно, совсем не обойтись — вон, кофе надо на что-то покупать. Но он дешевле стоит здесь, чем в Москве!

И там, конечно, много большого бизнеса. К сожалению, когда в творчество вмешиваются большие деньги, оно теряется. Теряется какая-то острота, начинается просто бизнес. Конечно, есть исключения разные, и самые творческие люди в мире получают тоже большие деньги, при этом оставаясь самими собой.

Но вот если брать то, что я вижу у нас в России, то это, к сожалению, так.

И я считаю, что Екатеринбург уникален своей атмосферой, и нужно её не забывать, не стараться быть похожими на ту же самую Европу, не стремиться переплюнуть в качестве, а работать над своей уникальностью и превозносить её. И тут есть что превозносить. Я считаю, что это может работать не хуже заводов.

Здесь люди добрее, более отзывчивые, более скромные, даже известные. А это прекрасно, это ведь самые обычные человеческие качества, которых просто, порой, не хватает в нашем современном мире.

Слушай, ну, я вообще последний год в основном провел в Киеве [смеётся].

Я жил в Питере, в Москве, естественно, часто бываю. Вообще, из родных городов у меня, наверное, ещё Шанхай. Я там уже лет шесть со моими друзьями. У нас там есть своя атмосфера в китайском шоу-бизнесе.

Вот, а сейчас, когда меня спрашивают, я говорю, что я пока здесь [смеётся]. Мне в это время нужно как раз определиться, где я буду и буду делать. У меня есть определённые планы, мне хочется развивать то, чем я занимаюсь, и находиться большую часть времени на территории России.

Мне здесь очень нравится, я люблю Россию, кстати, Екатеринбург тоже.

Ну, по сути, это музыкальная компания, которая включает в себя разные подразделения: издательство, концертную деятельность и музыкальный менеджмент артистов. Вот три основных направления, в которых она работает.

С каждым из артистов по-разному — с кем-то нужна работа по всем трём направлениям, а с кем-то по одному или по двум. В целом, задача в том, чтобы музыку, которую создают музыканты, услышали, чтобы она работала и чтобы музыкант делал своё любимое дело, играл концерты и получал за это деньги.

Вот такая программа максимум, чтобы всё работало, как завод (смеётся).

Слушай, ну, я бы не хотел её говорить сейчас [смеётся]. Не буду говорить конкретно, но я могу сказать лишь так, что каждый год прибыль и оборот лейбла увеличивается примерно в два раза. А, например, доля прослушиваний нашего каталога на Яндекс.Музыке возросла за год в 10 раз . Скажу, что это пока что не такие большие деньги, владельцы заводов получают больше [смеётся].

Ну это выше средней зарплаты. Сравнимо с обычной московской зарплатой или чуть выше. Но, знаешь, в чем дело — я выступаю сам, как артист, диджей, и деньги, которые получаю с лейбла, стараюсь обратно вкладывать в него, чтобы это всё развивалось.

Я считаю это единственно верной, максимально честной схемой, что деньги от музыки вкладываются в музыку. Это очень тяжело и медленно растёт, поэтому приходится жертвовать, меценатом быть во многом. Я думаю, что это даст свои плоды, в один прекрасный момент :)

Да, они зарабатывают.

Есть музыканты, которые живут только музыкой. Всё больше зависит от концертов, потому что самые большие деньги приходят от них, а максимальная прибыль получается, наверное, всё-таки от туров, когда концерты идут один за другим. Там нормальные суммы, да, но, к сожалению, ты пока что не можешь купить квартиру или машину на эти деньги сразу после [конкретного] концерта.

Но тоже очень хороший рост идёт, поэтому я очень оптимистично настроен, что концерты могут приносить прибыль. Я просто недавно читал интервью с Тимати, и он рассказывал, что его артисты покупают квартиры и машины, так что всё в порядке [смеётся].

Знаю, это другой сегмент музыки — у нас более нишевая и душевная музыка, делать из нее эстрадно-масовый продукт в погоне за прибылью совсем нет желания.

Да, более коммерческая. А я всё-таки не стремлюсь срывать куш, чтобы выпускать что-то, чтобы просто купить квартиру. Считаю, что не в деньгах счастье. Хочется работать над творческой реализацией.

Да, это одна из наших миссий.

Самый простой и один из самых первых примеров, которые приходят в голову — это когда группа 130 по встречной на старенькой Vespa выпустила вторую песню и уже через три-четыре месяца выступала на фестивале «Субботник» вместе с Foals, Arctic Monkeys, Jessie Ware.

Он был в Москве в 2013-м и в 2014-м, два года его делали. Там было очень много иностранных музыкантов. Этот фестиваль делали [представители концертного агентства] Pop Farm, которые делают сейчас туры Prodigy, Placebo и многим другим.

Один из последних примеров — группа Свидание [на видео выше]. Это группа, созданная с самого начала по моей рекомендации Андрею Зеберти. Очень люблю их творчество, и участвую во всех процессах группы, начиная от продакшна треков, качества аранжировки и заканчивая просто концертами, турами, дизайна афиш и прочего.

Некоторым я рекомендую так делать, когда чувствую, что не буду этим заниматься [смеётся].

Ну а вообще, я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Начинать можно как угодно — и открывать лейбл, и группу делать. Есть интернет, есть все ресурсы. Чтобы узнать, как, что, достаточно погрузиться в тему.

Просто музыканту нужно писать песни, он должен повышать качество вокала или игре на инструменте. Если он сам создает музыку, то он должен повышать качество своей звукорежиссуры, продакшена. Это огромные временные затраты. А нужно ещё заниматься продвижением, нужно организовывать концерты, издавать музыку правильно — так, чтобы ее слушали, и твоя аудитория, и новая.

Как думаешь, один музыкант может с этим справляться?

Ну да. Эта некая структура, которая помогает, в которую входит музыкант и получает что-то на определённых условиях, вот и всё.

Но у некоторых действительно хорошо получается делать это самим, я не против этого. Некоторые присылают музыку, пишут, можно ли к нам, а я вижу, что у них уже есть аудитория — в принципе всё в порядке, только вот надо продолжать. Это достаточно долгий процесс, как правило.

Но, пожалуйста, продолжайте. Первична именно сама музыка.

Ну, есть лейблы, которые работают где-то в нашей нише. Я не считаю их конкурентами, потому что у нас разные проекты и, то есть, ну, немножко разные подходы.

То есть из существующих, наверное, вот Kometa Music, в принципе Soyuz, какие-то подразделения (у Союза очень много каких-то подлейблов). Я очень люблю Hyperboloid, но они занимаются танцевальной музыкой. Мы дружим с Серёжей Сабуровым, у нас даже есть одни артисты, которые днем играют в составе группы, а вечером — на вечеринке [смеётся].

Считаю, что конкуренция в нашей среде идет лишь на уровне идей. Это бесконечная череда экспериментов, начиная от поиска тембров в композиции, заканчивая маркетинговыми акциями в честь релиза или концерта.

У нас есть форма, кнопочка специальная, на сайте внизу — если вы хотите отправить музыку, нажмите сюда.

Кстати, я ее сделал 5 дней назад [до момента интервью], и уже прислали пять демок — довольно много. Раньше не было такого. Наверное, потому что сложно было найти контакт для отправки. Я, на самом деле, никогда не просил, чтобы отправляли демки, и никогда не искал артистов.

Ну, просто они были предопределены уже [смеётся]. И для работы с кем-то новым нужно иметь определённые ресурсы, время. Но, честно говоря, многие хорошие артисты пришли всё-таки через отправку демо, и я этому очень рад, поэтому сделал эту форму. Но я пока что ещё не ответил тем людям, которые отправили, я собирался заняться этим в выходные [смеётся].

По-разному, в зависимости от контракта — есть контракты, есть полный продюссерский контракт, включающий концерты, есть просто фонограммная обработка, просто издательство.

Возможны различные варианты договора. Сейчас это всё фиксируется контрактами, потому что бывают инциденты — когда музыка становится популярной, могут появиться разные вопросы. И такие отношения лучше фиксировать, чтобы всем всё было понятно. Я считаю, это всё-таки формальность, но необходимая, просто чтобы каждый понимал, что он делает.

Первый совет — это, конечно же, Вконтакте. Там существует много сообществ, где можно просто публиковать на разных условиях.

На самом деле, первичен всегда материал, нужно слушать и понимать, куда его подавать, где какая аудитория. Конечно, у каждого музыканта, как правило, есть свои друзья — можно начинать с них, просто проверять первичную реакцию.

Вообще, существуют разные способы, достаточно просто включить фантазию. Можно посоветоваться с рекламщиками. Кстати, это очень хороший ход — преподносить творчество через какой-то креатив или через другое творчество. Это довольно интересно. То есть не через маркетинговые акции с магазином Пятёрочка, а через какую-то креативную идею. Этого немного, нужно стараться делать какие-то уникальные вещи.

Конечно.

Ну, в основном концерты, но сейчас рынок использования фонограмм очень поднимается.

В принципе эта сумма тоже растёт каждый квартал. Просто, может быть, потому что мобильных устройств становится больше каждый день. И это просто удобно — подписался на Apple Music или Яндекс.Музыку, очень удобные приложения. Подписка стоит 100 с чем-то рублей.

При этом все получают деньги — правообладатели, артисты. Конечно, сервис удерживает свои проценты, ну а как по-другому? Он должен же как-то работать.

Я считаю, что не так — это наоборот должно быть толчком для того, чтобы делать что-то новое, как минимум. Ну, чтобы быть не похожими на это. Мой лейбл так и построился [смеётся].

Я очень хорошо отношусь к нашим уже, можно сказать, классическим группам — слушал всё у них. Чайф, Агата Кристи и так далее. Но лично у меня другой взгляд на музыку, и я постарался реализовать его в своём комьюнити, плюс у меня уже были эти музыканты и продюсеры, с которыми мне хотелось работать, с которыми у нас совпадали взгляды, вкусы.

Так это всё и началось. Но, по сути, это полностью не похоже на ту музыку. [Стиль] соприкасается чуть-чуть, но никому не нужен второй Свердловский рок-клуб, вторые Чайф или Агата Кристи.

Я не считаю, что это мешает, наоборот, это хорошо, что это было. Это некий культурный фонд, от которого можно оттолкнуться в разные стороны.

Я не считаю себя знаменитым [смеется].

Вообще, у меня всё началось через электронную музыку, через диджейство. Я был поставщиком винила, пластинок для диджеев по всему региону. Ну, одним из — у нас, конечно, ещё были продавцы. Это было в Екатеринбурге, но я был поставщиком и в Тюмени, Челябинске и Перми. Также, был в свое время арт-директором клуба PLAY@NET. Это позволило мне познакомиться со всеми диджеями и многими музыкантами региона.

Потом мы делали вечеринки сами. Было своё какое-то видение, как оно всё может быть. В живую музыку всё пришло через те же бары — мы зашли в клуб гитаристов и барабанщиков, там арт-директором была Юля Шахрина, и провели там просто танцевальную вечеринку.

Был определённый звук, определённая атмосфера, и это всё смешалось. Тогда я почувствовал, что здесь может звучать не только электронная музыка. Потом появился Горностай и другие, ночью стали проводиться концерты. Точно так же это отражалось на музыке — гитары смешивались с электроникой, очень интересно. Это видишь, какая далёкая история.

Я не могу сказать, как это произошло и как про меня кто-то узнал — просто делал то, что мне нравится, с разными людьми и продолжаю это делать. Это здорово, что мы знакомы все, я рад каждому.

А самый первый опыт был, когда было много пиратов, и все копировали диски, кассеты ещё, просто продавали их под своими эмблемами. Я был таким, так и назвал свой лейбл — Alpha Records. Я просто тиражировал известных музыкантов — Nirvana, Mylene Farmer. Ну, такое, интересное, не Руки Вверх. Где-то в школе этим занимался, с 7-го по 10-й класс.

Мне кажется, хип-хоп превалирует. Потому что парни с 90-х годов раскачали тему, ну как бы и мировые тренды тоже там влияют.

Просто, знаешь, можно взять там самый многочисленный город, Москву, посмотреть, какие концерты проходят максимально успешно, в каких жанрах. Баста в Олимпийском, Земфира. Если это мерить такими категориями.

Ещё у молодёжи очень сильно развита около-пост-панк тема, немножко такая трэшовая, но хорошо, что она есть, в любом случае. Я хорошо отношусь к любой музыке, к любому творчеству, но у меня есть видение, что музыка должна быть хорошей, должна вдохновлять и побуждать на что-то хорошее. Для меня лично.

Я уже говорил об этом: нужно стараться быть креативным, уникальным, честным. И не лениться.

Можно просто не лениться. Потому что есть такая тема, что творчество — это же вроде как вдохновение... Мол, сейчас погода плохая и не вдохновляет писать музыку. Это похоже на правду, но в любом случае нужно делать. Просто садиться и пробовать писать музыку, стихи, играть на инструменте.

Не заставлять себя ни в коем случае и не выжимать что-то из себя — просто пробовать, пробовать, пробовать.